3. Человеческий фактор современного производства
На фоне общих положений о месте человека в экономике рассмотрим более конкретно роль человеческого фактора современного производства.
Прежде всего, следует отметить, что в процессе исторического развития производства постоянно происходило системное усложнение орудий труда и изготавливаемого продукта.
Античные цивилизации создавали и воспроизводили объекты, в основном устроенные по принципу составного предмета (корабль, повозка, строительная постройка, блок и рычаг с грузом и т.д.), где части (простые предметы) объединяются между собой путем непосредственного “геометрического” контакта, прилегания одной части к другой.
В эпоху Возрождения в производстве начинают создаваться объекты, представляющие собой малые системы, которые в процессе первой промышленной революции становятся доминирующими в технике и представляют машинный этап производства. Эти системы характеризуются относительно небольшим числом элементов (порядка 10 1 – 10 3 ) и связями, основанными на силовых воздействиях.
Начиная со второй половины XIX века, в технике осваиваются объекты, системная сложность которых уже значительно выше. Это сложные динамические системы с числом элементов порядка 10 3 – 10 6 и массовыми стохастическими взаимодействиями между элементами, которые вызывают случайные колебания в поведении систем и требуют их саморегуляции. Примерами таких объектов являются заводы-автоматы, системы управления ракетами и космическими кораблями, атомные электростанции, автоматические системы обработки больших массивов деловой и научной информации и т.д.
Но эта эволюция техники производства и его продуктов прямо связана с развивающимся работником, который коренным образом преобразует свою рабочую силу, – то есть совокупность духовных и физических способностей к труду.
Оценивая роль и место человека в производстве и прогнозируя тенденции дальнейших сдвигов в этом направлении, К. Маркс сделал вывод о том, что по мере развития производства живой труд выступает не столько заключенным в процессе производства, сколько таким, при котором человек является по отношению к производству надзирателем и регулятором. При этом человек становится рядом с производственным процессом в противоположность тому, что ранее он был его главным агентом [см. 91]. Эти выводы К. Маркс делал на этапе второй промышленной революции, когда, по его словам, появился и получил широкое внедрение в производство паровой двигатель в качестве машины, производящей движение.
Вообще, по оценкам специалистов, с конца XVII до XX века доля физических сил человечества в использовании обществом энергии сократилась с 30 до 3%, животных – с 68 до 1%, тогда как доля технических средств возросла с 2 до 96%.
Но уже последующие этапы научно-технического прогресса привели к такому его состоянию, которое получило обозначение “научно-техническая революция”. Истоки ее относятся к импульсу, полученному производством развитых стран в связи с громадной гонкой вооружения, связанной со второй мировой войной.
Решающим фактором развития научно-технической революции, в особенности превращения науки в непосредственную производительную силу, является опредмечивание научных знаний в обоих факторах производства – рабочей силе и средствах производства. Реализуясь в живом труде, рабочая сила, ее образовательный, профессиональный и квалификационный потенциал, имеющиеся научные знания делают сам труд, сам производственный процесс адекватным условию развития науки.
На стадии техники составного предмета [по В.С. Степину, см. 148] человек должен осуществлять не только контрольно-информационные функции, но и функции двигательной установки, мускульные усилия которой обеспечивают воздействие орудия на обрабатываемый материал. Становление техники простых систем связано с передачей двигательных функций от человека машине. Но при этом значительно усложняются контрольно-информационные функции, которые сохраняются за человеком и превращают его в своего рода “следящую систему”, управляющую работой машины.
Дело в том, что простые системы или, по-другому, механические устройства являются не чем иным, как жестко детерминированными объектами, то есть системами, поведение которых предопределено особенностями их внутреннего устройства и может быть описано в деталях заранее до реального их функционирования.
Поэтому функции технологического программирования такого производства могут выполняться до начала производственных процессов. В самом же их ходе люди реализуют только функции контроля и управления производственной техникой.
В силу этого дальнейшее усложнение механических систем может развиваться лишь с учетом возможностей работы людей в качестве средства контроля и управления производственной техникой. Однако эти возможности людей довольно ограничены.
Техника сложных систем определяет необходимость передачи контрольно-следящих функций от человека к автомату. А это означает, что по мере развития автоматизации возникает объективная необходимость замены человека-оператора искусственными приспосабливающимися системами управления. Такие кибернетические автоматы (в отличие от жестко детерминированных), перерабатывая поступающую информацию, учитывая реально сложившиеся условия хода производственных процессов, сами автоматически настраивают технические устройства на реализацию выбранного технологического режима. Вместе с тем на этой стадии от индивидов, функционирующих в системе “человек – автомат”, требуются овладение все возрастающим объемом научно-технических знаний и умение применять их в процессе управления уже не просто техникой, а системами высокой сложности. Но здесь нужно сделать одно существенное дополнение с точки зрения психологии. Любые операции – безразлично, внешнедвигательные или внутренние, умственные – представляют собой по своему происхождению лишь продукт развития соответствующих действий, в котором фиксируются абстрагированные и обобщенные объективные отношения, характеризующие предметные условия действия. Они поэтому приобретают относительно независимое существование, способны воплощаться в той или иной материальной форме – орудия, машины, таблицы умножения, простейшего арифмометра или сложнейшего счетно-решающего устройства. От этого, однако, они не перестают быть лишь средствами человеческой деятельности и ее объектами. Поэтому мыслительная деятельность человека отнюдь не редуцируется к системе тех или иных логических, математических или других операций, так же, как, например, производство отнюдь не сводится к осуществляющим его технологическим процессам. “ ¼ человеческой деятельности отделяются операции мышления в их экстеоретизированных, переданных машинам формах. Но операции суть только способы, средства мышления, а не само мышление” [80, 45–46 ].
Подобное прояснение вопроса является весьма существенным, ибо имеется достаточно устоявшееся представление о передаче человеком современным средствам труда части своих мыслительных функций. Однако, как показывает А.Н. Леонтьев, человек передает машине не само мышление, а лишь операции мышления.
Но, тем не менее, и даже благодаря этому, уже начавшись, НТР ускоряет свое движение. По мнению ряда отечественных и зарубежных исследователей [см. 33], в исторически короткие сроки НТР прошла этап технологической революции, информационной, информационно-технологической и вступила в этап информационно-электронной революции.
Именно третий этап – повсеместное внедрение новейших информационных технологий на базе микропроцессов и микрокомпьютерных средств и повел к реальному высвобождению человека из процесса непосредственного производства. А четвертый этап – информационно-электронная революция – поведет к формированию уже по существу безлюдных технологий.
По характеру функционирования предприятие, основанное на безлюдной технологии, следует рассматривать как самоорганизующуюся систему, приспосабливающуюся к изменениям, вносимым человеком в саму сущность социально-производственных систем, частью которых и выступает предприятие.
Поскольку в данном случае происходит перестройка внутренней структуры социально-производственной системы в соответствии с изменениями во внешней среде, этот процесс можно обозначить как бионизацию – принципиальную технологическую основу кардинального решения проблемы перехода от воздействия на вещество природы к управлению взаимодействием с ним. Бионизация окончательно завершает длительный процесс объективизации материального производства.
Уже сейчас происходит переход к высоким технологиям, при которых процессы создания качественно новой продукции отличаются следующими характерными особенностями:
– являются безмашинными (электронно-лучевые, плазменные, биотехнологические и иные подобные процессы);
– в случае применения машин требуют минимального количества живого труда а, следовательно, и рабочей силы (комплексная автоматизация с помощью роботокомплексов, роторных линий, гибких производственных систем);
– осуществляются ресурсосберегающим путем (на основе применения синтетических и композиционных материалов);
– являются экологически чистыми (замкнутые циклы производства со вторичными использованием производственных отходов, очисткой стоков);
– надежно контролируются с целью достижения заданного качества продукции на основе применения достижений электроники и других современных методов.
Таким образом, наиболее характерным признаком труда работника современного производства стала его интеллектуализация, поскольку основным содержанием труда является его умственный компонент, основанный не на эмпирически накопленных навыках, а на соответствующем объеме теоретических и специальных знаний и навыков, дающих возможность творческого осмысления складывающейся ситуации. Итак, главная направляющая научно-технического прогресса – над трудом овеществленным стал господствовать преимущественно умственный, живой труд. Целью труда являются не операции, а технологический цикл, технологическая цепочка как единое целое, требующее от человека понимания общего конечного результата, и, что принципиально, заданного в виде программы (образа). Образ цели и только он делает человека труда субъектом осмысленных, творчески выполняемых действий, субъектом контроля и наладки (переналадки) технологии материального и духовного производства. Но это требует и еще одного – расширения поля зрения и профессиональных функций, без чего невозможно компетентное руководство сложными процессами гибкого автоматизированного производства.
В докладе американского Комитета по проблемам эффективности внедрения новейшей промышленной технологии в 1986 году подчеркивалось, что гибкая автоматизация объективно требует ломки сложившейся организационной структуры, основанной на предельном разделении функций [см. 187].
Другим существенным фактором расширения профиля является изменение форм организации труда. Резко возрастает коллективная ответственность всего персонала за соблюдение технологии производственного процесса и сохранность дорогостоящего оборудования. В этих условиях узкая специализация рабочих, их разобщенность, недостаток мотивации являются препятствием для успешного освоения, например, робототехники и гибких производственных систем (ГПС). Это показал опыт ряда американских фирм, столкнувшихся с большими трудностями при внедрении подобных систем.
На Западе в деловом мире утвердилась новая философия, центральным звеном которой является тезис о решающей роли личности в жизнедеятельности компании. Теперь корпорации заинтересованы в том, чтобы в составе персонала все большее место занимали работники с аналитическими способностями, склонными к поиску нового в сфере своей деятельности. Речь идет, по существу, о стратегической кадровой политике, направленной на подготовку и насыщение всех звеньев производства рабочей силой с творческими возможностями. Приоритетное значение приобретает в настоящее время воспитание личности, направленное на развитие творческого мышления и инициативы на всех стадиях общеобразовательной и профессиональной подготовки. В качестве основных принципов трудовой деятельности выдвигается необходимость постоянного обновления знаний и освоения новых специальностей.
Внутренняя структура постиндустриальной корпорации характеризуется “переходом от иерархии к сетевой организации” [128, 120 ] или от бюрократической к “биологической” (органической) организации (см. табл. 2).
Реконструкция индустриальной корпорации состоит, прежде всего, в сломе ее иерархической организационной пирамиды, устранении управленческих кадров среднего звена и передаче права принятия решений гибким командам. Постиндустриальная корпорация становится сетью ячеек, связь между которыми носит не субординационный, а коллегиальный характер. Принятие решений на основе коллегиальности, широкого обсуждения становится возможным с переходом к компьютерному контролю за производственным процессом, открывающему широкие возможности обмена свободно циркулирующей информацией и внедрения изменений. Каждый работник компании имеет возможность доступа к информации, создаваемой в организации и циркулирующей внутри нее.
Таблица 2
Типы внутренней структуры корпорации индустриального и постиндустриального общества
|
Бюрократический тип организации |
“Биологический” (органический) тип организации корпорации постиндустриального общества |
|
1. Четкая иерархическая подчиненность внутриорганизационных структур |
1. Отказ от иерархической подчиненности и стирание границ между внутриорганизационными структурами |
|
2. Функциональная специализация подразделений |
2. Усиление интеграции ранее специализированных подразделений |
|
3. Принятие решений на основе выполнения четких правил |
3. Принятие ситуационных решений на основе голосования в ходе переговоров |
|
4.Наем и продвижение по службе на основе профессиональной подготовки с приданием особого значения понятливости, смышлености работника |
4. Наем и продвижение по службе на основе “чувства” профессии, умения работать в команде с приданием особого значения творческим способностям |
|
5. Пожизненная занятость в одной и той же производственной структуре |
5. Переход к гибким рабочим командам |
|
6. Письменная информация как закрытая собственность организации или ее подразделения |
6. Открытый доступ к информации |
Сам человек начинает играть в организации новую роль. Существенным образом меняются требования к нему и характер его профессиональной деятельности.
Работнику корпорации бизнеса индустриального общества, “организационному человеку”, важно было быть понятливым, или смышленым, т.е. обладать способностью воспринимать систему правил, в соответствии с которыми необходимо действовать. Ему требовалось осознать свое место в положении вещей; он занимал четко определенную нишу; совершал действия, которые были также четко определены целями организации. Сталкиваясь с относительно рутинными проблемами, он старался дать рутинные ответы. Неортодоксальность, творчество, рискованность были подавлены.
В корпорации постиндустриального общества формируется новый тип человека-работника – “ассоциативный человек”, для которого важно обладать творческим мышлением, т.е. умением изобретать новое, по-новому манипулировать известными данными, а главное быть способным решать проблемы, видеть их и чувствовать выход. Творческое мышление должно стать и атрибутом гибких производственных групп.
Разница в требованиях, предъявляемых работнику в индустриальном и постиндустриальном обществах, по мнению автора указанного выше исследования, связана с серьезными различиями в характерных чертах профессиональной деятельности в этих обществах (см. табл. 3).
Таблица 3
Характерные черты профессиональной деятельности в индустриальном и постиндустриальном обществе
|
Индустриальное общество |
Постиндустриальное общество |
|
|
|
|
1. Физическая активность |
1. Умственная активность |
|
2. Манипулирование материальными объектами |
2. Сбор информации и решение проблем |
|
3. Функции определены узким кругом предопределенных задач и рутинных действий с четко специфицированными целями и последовательными шагами |
3. Функции определены целями, для достижения которых последовательные шаги не могут быть специфицированы, что, следовательно, предполагает решение относительно широкого круга нерутинных задач |
|
4. Время и место профессиональной деятельности строго определены, за их пределами индивид полностью свободен от решения профессиональных вопросов |
4. Время и место профессиональной деятельности определены не строго, люди с трудом отделяют одну сферу своей общественной деятельности от другой |
|
5. Человек является придатком машины: машина определяет, что, как и в каком ритме должно быть произведено |
5. Человек сам определяет, что, как и в каком ритме должно быть произведено; машина служит лишь инструментом |
|
6. Удовлетворенность достигается человеком благодаря чувству завершенности труда, исполненного долга (т.е. не в процессе, а лишь после “освобождения” от труда) |
6. Удовлетворенность достигается человеком благодаря чувству мастерства (т.е. в процессе труда) |
|
7. Функции работника не меняются |
7. Функции работника постоянно и существенно меняются |
|
8. Малое число контактов даже у менеджеров |
8. Большое число контактов |
|
9. Небольшая часть работников занята производством услуг |
9. Значительная часть работников занята производством услуг |
Именно эта ситуация потребовала коренной реконструкции систем образования в промышленно развитых странах. Программиста, наладчика, механика, если их функции репродуктивные, можно подготовить и на базе старой школы с ее поклонением “трем богам: знаниям, умениям и навыкам”[73, 35 ]. Профессиональному минимуму (знаниям), стандартизированным умениям научить их даже легче при устойчивой привычке учащихся к овладению – запоминанию, усвоению, отработке алгоритмов действий. Навыки же образуются в профессиональной деятельности и станут своеобразным клеймом профессионала на изначально своеобразном индивидууме. (Отметим, что по нашему мнению речь здесь идет, о знаниях, умениях и навыках как об универсальном компоненте образования в устоявшемся, достаточно консервативном понимании этих терминов, их значимости и иерархии).
Наукоемкое производство, основанное на применении гибких технологий, практически потребовало от субъекта труда продуктивного воображения – способности видеть в рутинном процессе развивающуюся действительность, предугадать назревающие изменения и соотносить целевой образ программы с потребным.
Наряду с такими принципиальными особенностями работников, как широкий профиль, динамизм, творчество и способность программно-целевой оценки производственного процесса, все более четко вырисовывается еще одна, которую можно определить как растущую социальную ответственность за возможные последствия ошибок и просчетов в использовании современных технических средств c их потенциальными разрушительными возможностями, о чем уже говорилось выше. Американский ученый Л. Хиршхорн указывает, как важно обладать профессиональной способностью к быстрой реакции и принятию самостоятельных компетентных решений, и напоминает об ошибочных действиях операторов во время аварии на атомной электростанции в Тримайлайленд в США и химическом заводе американской фирмы в Бхопале [см. 192]. В настоящее время в практику государственных организаций и частных фирм США входит ужесточение требований тестирования при подборе кадров по ключевым специальностям в атомной энергетике, химии, общественном транспорте и других отраслях, связанных с большим потенциальным риском для безопасности населения и сохранности окружающей среды. В американских колледжах, готовящих научно-технический персонал, вводятся специальные курсы по социологии и экологии.
Указанные общие тенденции изменения содержания труда работников характерны практически для всех развитых стран.
Вместе с тем, оказались несостоятельными многие прогнозы о том, что переход к безлюдным технологиям приведет в скором времени к вытеснению работников за рамки производства вообще. Наоборот, складывается парадоксальная, на первый взгляд, ситуация, когда при переходе к таким технологиям потребность в кадрах растет. На самом деле, видимо, никакого противоречия нет. Новые технологии ведут, как и ранее, к переструктуризации рабочих мест – из сферы непосредственного производства они переходят в сферу его организации, поддержания и развития. Непосредственно на производстве значительно увеличивается доля инженерно-технического труда, который, в свою очередь, значительно изменяется по своему содержанию.
Видение инженерного образования для XXI века, по мнению западных специалистов, должно основываться на понимании интегративной роли инженера в современном обществе. Поэтому главными чертами инженера как личности и как работника должны быть:
– понимание инженерной деятельности как интегративного процесса, в котором анализ и синтез подкрепляются восприимчивостью к потребностям общества и пониманием хрупкости окружающей среды;
– аналитическое мышление со способностью критической оценки объектов и проблем путем моделирования, имитации, оптимизации на базе глубоких знаний в области (подчеркнем это особо) фундаментальных естественных и гуманитарных наук;
– способность синтезировать нововведения на этапах их проектирования и производства с рациональной оценкой последовательности и полноты их реализации;
– способность контекстуального понимания сферы и ситуации: учет экономических, производственных, международных и других условий, в которых осуществляется инженерная деятельность;
– способность пополнять свои знания в течение всей трудовой деятельности и адаптироваться к изменениям технической и технологической среды, требованиям мирового рынка.
Говоря о таком портрете инженера, как не вспомнить в этой связи об образе истинно творческой личности, образе, создан ном Жюль Верном в лице американского инженера Сайруса Смита из повести “Таинственный остров”. С. Смит олицетворяет собой человека, активного имманентно, человека, соединяющего энциклопедические познания в естественных и прикладных науках с постоянным поиском путей реализации своих знаний в инженерных решениях, необходимых для использования в интересах людей вещества и сил природы даже в условиях полной оторванности от цивилизации, при отсутствии машин и механизмов. “Поэтому неудивительно, что при исключительной изобретательности и остроте ума у него были и очень ловкие, умелые руки. Развитая мускулатура указывала на его большую силу. Это был человек дела и вместе с тем мыслитель; он действовал без всякого усилия над собой, движимый неукротимой жизненной энергией, отличался редкостным упорством и никогда не страшился возможных неудач” [28, 15 ].
В качестве другого примера современного работника рассмотрим требования к менеджеру. Сущность формулировки понятия “менеджера” такова: человек, организующий конкретную работу, пользующийся современными методами.
Менеджеру необходимы:
– мышление, которому присущи гибкость, восприимчивость нового, индивидуальность, творческий подход, аналитичность, способность оценивать явления не только с количественной, но и с качественной стороны;
– коммуникативность – способность свободного общения, адаптация к определенной социально-психологической обстановке, умение понять человека, мотивы его поведения, интересы;
– организаторские способности, которые проявляются в умении рационально распределять обязанности с учетом всех факторов (производственных и человеческих) совместной работы, устанавливать реальные сроки выполнения работы, согласовывать работу людей, объединив их общей целью, обеспечивать необходимые условия работы;
– структура знаний, позволяющих достаточно глубоко и объективно оценить обстановку, понять содержание проблем, их истоки, особенности, делать многогранную и всестороннюю оценку ситуации; особое значение для менеджера имеют экономические знания; менеджер – это человек с экономической инициативой;
– предприимчивость, социальная и деловая активность [см. 67].
Но и на Западе к современному пониманию менеджмента шли долгим путем. Традиционно менеджерская деятельность ранее носила скорее прагматический, чем профессиональный характер. Здравый смыл, личные качества и общая подготовка считались во многих случаях более важными факторами, чем профессиональное образование.
Хотя подобное понимание сохранилось во многом и поныне, сами объективные условия развития рынка потребовали переориентации на профессионализм. За последний период времени крупные корпорации ввели практику отбора выпускников, появились школы бизнеса, было создано множество подготовительных учебных центров, компаний. В этой связи наименее привлекательными в фигуре менеджера становятся дилетантизм и популизм. Профессиональные менеджерские навыки начинают все более цениться не только в промышленности, но и в сельском хозяйстве, здравоохранении, образовании, других видах деятельности. Поэтому следует проводить черту между знаниями, необходимыми в области бизнеса или управления, и теми способностями человека, которые следует развивать.
Таким образом, человеческий фактор современного производства в развитых его формах, особенно в условиях рынка с конкуренцией людей и идей, стал действительно ведущим фактором. Постоянно ускоряющееся под воздействием рынка техническое и технологическое обновление требует высокого базового уровня образованности работников, непрерывного роста их профессиональной квалификации, активного участия в деятельности предприятия.
Практика развития производства в условиях НТР показала, что нормой устаревания прикладных, а во многом и базовых профессиональных знаний в развитых странах являются примерно 8 лет, а в наиболее продвинутых технически и технологически отраслях – 5 лет, то есть за этот период обесценивается 20–30% специальных знаний работника. Это уже само по себе предполагает необходимость профессиональной самомобильности, без чего работник попадает в условия мобильности насильственной, выражающейся в различных видах высвобождения из производства и необходимости идти по пути поиска нового вида деятельности. Но и в том, и в другом случае человеку, работнику, придется постоянно повышать либо квалификацию в рамках одного и того же вида профессиональной деятельности, либо менять профессию (специальность), что означает по существу, опять-таки осознанную либо насильственную необходимость постоянного обновления и приобретения новых знаний и умений, то есть непрерывного самообразования.
По словам В. Турченко, если главная целевая функция науки состоит в производстве новых знаний, то основная целевая функция образования заключается в распространении произведенных знаний, социализации и профессионализации подрастающего поколения [см. 156]. Но в условиях, подобных описанным выше, значимость образования – опредмечивание научных знаний в рабочей силе – уже выходит за рамки подобной его функции.
Требуется такое образовательное развитие личности, которое дает ей возможность опережать существующую в каждый момент времени востребованность знаний путем собственной познавательной активности, умения пользоваться уже имеющимся образовательным потенциалом. При этом существенным моментом является то обстоятельство, что современное, а тем более нарождающееся производство требует подобного развития всего контингента работающих, а не только отдельных его слоев.
И этот технократический круг, хотя и подчиняет зачастую человека самому ходу производства, выхолащивая его сущность как творца и пользователя производством, ведет, тем не менее, ко все большему наращиванию производительных сил человечества, высвобождению его от пут материальной нужды, обогащению человека знаниями, развитию его творческой активности, и тем самым способствует возвращению человека к самому себе.
В заключение главы акцентируем внимание на следующих основных положениях.
1. Рассмотрение человека в системе цивилизационно-культурных взаимосвязей показывает, что цивилизация является уровнем, ступенью развития человеческого общества в совокупности всех сторон его жизнедеятельности, характеризующегося, в свою очередь, уровнем развития духовной и материальной культуры. Цивилизация – это естественный продукт поступательной истории человечества, не исчезающий бесследно при разрушении того или иного локального его сообщества, а как бы перетекающий в каждое последующее в виде этических норм, знаний, умений, опыта, имеющих характер общечеловеческих ценностей (и духовного и материального характера), постепенно внедряющихся в жизнь всего человечества.
2. От поколения к поколению происходит передача ценностей культуры – исторически сформировавшейся совокупности идей, представлений, опыта жизни. Однако отдельные составляющие этой совокупности по-разному соотносятся с личностью человека, с его внутренним миром. В принципе, от поколения к поколению происходит передача культуры духовной, включающей, естественно, весь комплекс знаний, умений и навыков пользования по отношению к культуре материальной.
3. Совокупность внутренних и внешних связей человека и экономики необходимо оценивать существенно шире, чем в режиме стоимостных и финансовых показателей. Формируя экономическую среду своей жизнедеятельности и одновременно подвергаясь детерминации с ее стороны, подстраиваясь под нее, совокупность потребностей человека стала и исходным, и конечным мотивом производства. Это привело к превращению человека в действительно “системообразующий фактор экономики” и здесь уже действует цепная реакция: развитая экономика создает материальные условия роста духовной культуры – развития личности.
4. Развитие личности сопровождается ускоренным ростом и возвышением ее потребностей, включая образовательные. Объективная обусловленность процесса возвышения потребностей, подкрепленная экономическими условиями бытия, придающая ему необратимость, способствует историческому процессу возвращения человека из состояния объекта воздействия различных обстоятельств этой среды (которые он сам создал, а потом они же его и подчинили) в состояние их разумного субъекта, осознанно видящего свою роль.
5. Экономическая активность человека во все большей мере становится имманентно присущей ему необходимой жизненной атрибутикой. Успех экономических преобразований в нашей стране будет определяться не количественными, а качественными параметрами рабочей силы. Современная рыночная экономика предъявляет новые требования к рабочей силе, повышению профессионально-квалификационного уровня работающих, вызывает необходимость их коллективной ответственности за конечные результаты труда и его последствия.
6. Говоря об условиях рыночного хозяйствования, необходимо иметь в виду культуру, цивилизованность взаимодействия между агентами рыночных отношений. От каждого участника производства (особенно от руководителей и организаторов) требуется не просто сумма технических и гуманитарных знаний, но и наличие точки зрения, определенных убеждений, делающих его поведение в части экономических отношений ответственным и этичным. Экономическая культура поведения, возникшая как необходимость в системе рыночных отношений, являясь одним из проявлений общей культуры человека, его образованности, постепенно приобретает характер одной из этических норм.
7. Наиболее характерным признаком труда работника современного производства является его интеллектуализация, поскольку основным содержанием труда является его умственный компонент, основанный на знаниях, дающих возможность творческого осмысления складывающейся ситуации. При этом, наряду с такими особенностями работников, как широкий профиль, динамизм, творчество и способность программно-целевой оценки производственного процесса, все более объективно вырисовывается еще одна – растущая социальная ответственность за последствия ошибок и просчетов в производственном процессе с учетом потенциальных разрушительных возможностей используемых современных технических и иных средств. Качественные характеристики имеющегося потенциала работников во многом воспроизводятся и в следующих их генерациях. Каждое новое поколение, поднимаясь на более высокий уровень образованности и профессиональной квалификации, несет в себе черты, присущие прежним поколениям, в том числе и в профессиональном аспекте – динамичные либо консервативные. Поэтому задача состоит в развитии нового подхода к формированию всего комплекса профессионализма личности работника, в том числе на основе соответствующим образом построенного профессионального образования.
